Вячеслав Соколов - Мажор 2[(СИ)]

Ну да не страшно, последние тысячелетия не прошли даром, определенно недаром. Уж что-что, а сражаться в физическом теле, с сильным противником, он научился… Да.

— Дорогой, — обратилась к нему Анютка, с сомнением рассматривая своего деда, — как думаешь, его можно подлечить?

— Конечно, нет. Физически-то он цел, а энергию вливать, смысла нет. Большую часть высосет алтарь, так что даже пробовать не стоит. И Руслану не поможешь и сама ослабнешь, а подзарядиться негде…

В этот момент послышались взрывы, далекие, но вполне различимые.

— Гранаты? Откуда? — слабым голосом удивился Рогожин.

— Кажется, внучок пожаловал, — спокойно пожал плечами Всеслав.

— А чего взрывает? — удивилась Маришка.

— Проклятье, там же демоны! — взревел Всеслав, подхватывая с пола секиру, бросился к выходу, — внучек, держись! Я иду-у-у-у-у…

— Егорка! — следом рванули богини.

Уже возле самой двери Анютка обернулась:

— Алена, деда не забудь.

— Деда? — ахнула Аглая. — Что вообще происходит? — зло уставилась на Алену. — И ты еще…

— Там сейчас наших парней убивают.

— Ладно, — кивнула Аглая, — я потом с тобой разберусь. Берем.

Для того чтоб попасть внутрь Рогожину и Валькириям понадобилось много времени и сил. А много ли времени понадобится разъяренному богу, пусть временно и ограниченному в могуществе? Столько чтоб подняться на несколько пролетов и преодолеть расстояние до иридиевых дверей. Но так ли уж важно из чего они сделаны, если вылетают вместе с частью стены?

Догнавшие мужа покровительницы Валькирий застали странную картину: вместо яростно сражающегося Всеслава застали — Всеслава хохочущего. И было от чего:

— Да-а-а… — покачала головой Анютка, — это точно твой внук. Если уделаться в крови, то по самые уши.

— Про кишки не забывай, — улыбаясь во весь рот, поддержала Маришка глядя, как смущенный Егор, сделав невинные глаза, ногой отпихивает от себя чужие внутренности. И плюнув на все условности, бросилась на шею грязному парню. — Анютка, давай испачкаемся-я-я…

Ответом ей был, новый взрыв громового хохота.

Глава пятьдесят первая

Пройдя по оставленным первой группой следам, добрались до центра городка. Уперлись носом в какое-то строение, на которое, по всей видимости, и забрались наши. Почесав тыковку, решили лезть следом. А что, есть выбор? По-моему нет…

И вот когда Лаки схватился за одну из заброшенных веревок, произошло странное. Чувство опасности взвыло дурным голосом, и как выяснилось не только у меня.

Парни, все как один, вцепившись в стволы обводят цепким взглядом окружающий пейзаж. Какие-то, местами целые, местами полуразрушенные здания и тишина… А внутри жутким ревом орет сирена.

— Хан? — бросаю короткий взгляд на нервно закусившего губу зама.

— Как будто, кто-то смотрит…

— Жуткий, — добавил Балагур.

— Как будто прожечь пытается, — шепчет Лаки.

И тут они появились. На первый взгляд ничего такого, в голливудских поделках и пострашней видали. Десяток монстров, под два метра ростом, две руки с когтями, две ноги с почти человеческими ступнями, если отбросить скребущие камень когти. Мускулистые торсы и голова практически без шеи. И морды… Ну, на лица это точно не тянуло. Вытянутые клыкастые хари. И серые какие-то — меховые такие монстрики.

— Отличный коврик возле камина может получиться, — озвучиваю возникшую мысль.

Правда, никто даже не хихикнул. Парни белели прямо на глазах. Спросите от чего? Да от страха. От всепоглощающего животного страха. Такого, что в желудке, как будто образовался комок льда. По крайней мере, дробовик стал бесполезен. Руки у нас всех начали выписывать так кренделя, что стволы ходили ходуном.

— Кажись писец нам, — выдавил Балагур.

— Мажор, кто это? — едва послушными губами спросил Хан.

— Я что справочное бюро? — огрызаюсь. — Так, парни, к веревкам…

Но сказать одно, а сделать другое. Ноги как будто приросли к полу. Захотелось забиться в уголок и завыть от страха. А еще лучше прикинуться эмбрионом и не рождаться.

И тут твари подали голос — жуткий, заставляющий сердце остановиться вой. И волна животного ужаса. Чувствую, как по ногам течет теплая струйка. Я просто обделался от страха, да-да… и не стоит смеяться, вас бы на мое место. И продолжая завывать, твари бросились в атаку. Это стало апофеозом!

Что делает нормальный человек, когда ему страшно? Правильно! Бежит! А если пред вами не нормальный? А больной на всю отмороженную голову десантник, да еще и обоссавшийся от страха? Он орет "За ВДВ!!!" и начинает швырять гранаты. Как говорит командир: "Убей того, кого боишься".

Все закончилось в считанные мгновения, налетевшая на меня тварюга напоролась на удар кулаком в морду. О-о-о!!! Не понравилось!? Сбитый в прыжке монстр, извернувшись всем телом, попытался подкорректировать приземление, но не тут-то было, сверху на него уже рухнула моя почти стокилограммовая тушка. С зажатым в правой руке ножом…

Картина Репина "Приплыли". Молот раздолбал об свою жертву пулемет, превратив и монстрика и пушку, в груду металлолома и мяса соответственно. Хан просто вбил в пасть ствол ВСС, угробив и черепушку и оружие. Балагур сделал почти тоже самое, но при этом всадил заряд картечи в пасть. Остальные тоже не подкачали, Листик вон самый умный, врезал по зубам гранатой, а потом вырвал чеку. Красавцы!!!! Не подвели, все как один уделались в кровище и мозгах. Я вот еще и в дерьме. Нож выскользнул из руки, так что добивал, обнявшую меня тварь, вынимая кишки руками…

Хотя нет, Лаки вон тоже в кишочках испачкался. Кто б сомневался, что он за нож возьмется? Однако у него это как-то эстетичней получилось, что ли. По крайней мере, не весь уделался, а только частично.

Отделались в основном царапинами и большим испугом. Кое-кто, так же как и я пустили струйку, а может и все, но тут сложно понять, Тихоня вон с ног до головы в кровище, как будто купался — маньяк. Так что не ясно. Да и если честно, не интересно. Выяснить, как проявили себя остальные, не успел.

Одна из стен здания, та, в которой до этого была дверь… Вот именно: была и дверь, и стена. В общем, разлеталась стеночка по камешку, и в проломе нарисовался… Вы не поверите! Дедуля! Размахивая огромной секирой, издав жуткий вой, сиганул вперед. Я аж присел, уж больно похоже было на то, как голосили мертвые ныне монстрики.

И тут дед меня удивил. Уже в прыжке рассмотрел поле боя и, приземлившись, принялся ржать.

Но добило меня не это. Точнее не эта. Тьфу, что-то мысли путаются. Короче, следом за дедулей нарисовались две красотки. Все такие в броне, как все это называется, не знаю, но вылитые валькирии — девы воительницы. Как вы понимаете, это дедушкина тяжелая кавалерия. Могу утверждать точно. Тяжелая. После того как на мне повисла визжащая от счастья Маришка, еще ничего, но вот когда к ней добавилась вторая… я чуть не рухнул. А дед все ржет.